Сергей А.Белорусов
  03 сен 2016
Прадеду, штабс капитану, предводителю дворянства Керенского уезда Пензенской губернии

Никандру Ивановичу Белорусову, Георгиевскиму кавалеру, он умер от ран в 1915 в возрасте 46 лет. По рассказам его сына, моего деда, Сергея Никандровича, он был сыном законоучителя и после подвига в русско-японской войне получил персональное дворяенство, но оставаясь глубоко верующим человеком, не сделал ни одного выстрела в этих боях, а почему? Пытаюсь восстановить, что он думал, возможно, чем жил тогда, сто лет назад:

Вокруг кричали – «Вперед, Порт Артур впереди»
Он смазывая свой свой револьвер, почему то думал
«Ну да, им виднее» … А он офицер. Но в груди
Что то сжималось. Но не давало ему быть на людях угрюмым.

В решающий, в даже не слишком значащий, бой -
Имел он привычку крикнув – "За мною, ребяты!"
При этом, начищенный свой револьвер он с собой
Ну, может в воздух стрельнув и обратно

Сунув его в кобуру, думал, перекрестясь
Я никого не убил. Как меня учили...
Штабс-капитан Белорусов! Вам срочная связь!
Солдатскую степень - Георгия, Вы получили!

Не понимая за что, бинта листом
Раны сжимая без спирта, он не любил быть пьяным
Слышал: - Никандр Иваныч, ваш батальон, верст на сто
Вперед, к Порт-Артуру, продвинулся гаоляном

И вроде в радость. Но – «я не герой» - он знал
«И я совсем не святой – я делаю то что надо»
Я просто человек, и будучи в месте на
Том где я призван, не буду искать награды

Просто Ольга меня ждет в Пензе. Ее люблю
Выживу – так будут дети. И долгая жизнь вместе...
Стреляйте, в меня желтоглазые братья, я потерплю,
Жить не долго, а долгом – а что есть в мире чудесней?

Из начала прозаического жизнеописания: Глава 1.

Звонок с урока Закона Божиего прозвучал для кадетов 3го класса Пензенского Юнкерского училища пасхальным трезвоном. Одетые в одинаковые мундирчики ученики рассыпались, задирая друг друга в очередь в гардероб за шинельками и только чуть медлительный задумчивый подросток с третьей парты, дождавшись тишины в опустевшем классе, спросил, склонившегося над журналом законоучителя:

«Батюшка, благословите… « - Да,» - пожилой седоватый, с куцыми, но длинными по обычаю волосами, протоиерей Иоанн Белорусов приходился Никандру не только духовным отцом, но и родным. - «Ну, Ника, слушаю… Что с тобой? Ты бледноват сегодня. Строевая утомительна? География маловразумительна? Арифметика недоступна?»

Отец Иоанн немного строжился, ведь его сын был здесь, в кадетах, не только его чадом любимым, но и сколько хлопот стоило ему, учителю Закона Божиего для юношей, только эполетами бредящих, пристроить своего старшего сюда, в Юнкерский корпус, где сплошь дворяне, а они, ведь, Белорусовы, из духовного сословия, сколько не проследи вглубь, «кутейники». –

«Так что, Никандр мой возлюбленный,» начал он высокопарно, потом, очевидно сбившись на нежность, выдохнул – «Ну что еще?» - «Да не мое это, батюшка, « - молвил Никандр, тушуясь перед отцом, - И по строевой «отлично» и уже самоновейшую винтовку системы француза Бердана разбираем, но вот сомнительна мне стезя военная, исповедуйте, батюшка»

«Да ты что, у меня тут епитрахили даже нет, дабы Таинство исполнить, ты просто скажи, что точит тебя и домой пойдем, чай матушка нас заждалась уже.» А непросто было Никандру общаться с отцом, как то всегда предполагалось, что родители все знают лучше, а дерзнул – « По духовной линии я бы предпочел. Ну не мое это: «Выстройсь, повернись, По врагам Отечества – пли!».

– Крепись, сын, - отвечал седой учитель – отец – священник, - « Ведь знаешь, что самое мудрое в жизни? Это прислушиваться к знакам высшего Промысла. Как оказал мне честь губернатор здешний, разрешив мне взять свое дитя в офицерский корпус, где соблаговолил мне предложить место учителя Закона Божиего, хотя и не слишком то нужна Священная история нынешним военным то, то воспринял я это как Божию волю и тебя сюда определил. Бог даст – в дворянство выслужишься, а все, поди никто из рода нашего лишним человеком не был. Где то из французских графских девизов я читал – «Стремись соответствовать» - вот то и про нас. Так что, совсем тебе тяжко, хочешь в бурсаки?»

- Нет, отче. Хочу по честному. Сложилось так, что, вы, батюшка решили меня по военной службе отдать – так, не оскоромлюсь и здесь. Не по сердцу оно мне, зато по сердцу девиз ваш – «Равняйся Высшему»… - «Стремись соответствовать» - поправил отец, отец Иоанн. - Так ведь одно одно и то же, батюшка…»
----------------------------------—
Прошло 12 лет. Немилосердна судьба над Россией. Ротмистр Никандр Иванович Белорусов в офицерском списке Инсарского полка, собранного в Пензенской губернии. Несомненно, происходя из священнического сословия, принимает он живейшее участие в постройке полкового храма :

Забубенно дуэльно картежного общества чурается. Впрочем, презрения не выказывает, все книжки читает. «Божественные», по видимому, по немудренному отзыву денщика, которого называет не иначе как «братом». Считается исправным офицером, без надмения, но и унизить себя не позволит. Коренаст, лысоват, бывало, в ответ на кураж просто спросит – «А чего вы, ваше благородие изволите?» - и вопрос пропадает.

Знамя 196 Инсарского полка
Начинается война. Как предполагалось, маленькая и победоносная. С японцами. Но выходит иначе. Полилась кровушка рекой. Инсарский полк прибывает в Манчжурию. Неистовству азиатов противостоит былинный крик штабс-капитана Никандра Белорусова – «А ну, братцы, за Русь Святую, грянем ка, вперед, богатыри, за Александра Невского, да за Сергия Радонежского». И сам впереди них. И пистолетиком то щелкает и в самую гущу молодцов увлекает. Прознали про это в полку. – А что это Вы как то тихо стреляете?» - осведомились. – «А это, чтобы братцы мои, душу живую не погубить, она хоть желтая, японская, да по образу Христа» . – «Дак подстрелят вас, Никандр Иванович, помилуйте». «– А на все воля Божия «, - как то не браво, умильно отвечает он. – «Мне важно чтобы дело наилучшим образом произведено было, а уж жив ли я или в мир другой исшел – то не от меня, а как Богу угодно. Так что пистолет свой я незаряжаю, так-с, для вида устрашительного только». И за все три года Японской войны не выстрелил по человеку ни разу, а сам за смелость поднятия роты в бой имел полную линейку Георгиевского кавалера. И по контузии в отставку вышел с чином выслуженного дворянина и поселился вблизили родового гнезда – в городе Керенске, Пензенской губернии.

Ему тогда хорошо за сорок было. И присватался к к 19 летней девице Ольге Ивановне Беловой. И разница в возрасте огромная, а сходство в том, что одними и теми же «не от мира сего» идеалами жили. – «Да не ходи ты за него, инвалида старого» - напутствовали мещанки девушку. – «А люб он мне. Некрасив, да человек, которого в наше время не сыщешь». А она, из старого, к Рюриковичем, дворянского рода была, да вот поповича, полковника увечного полюбила. Обвенчались. Бог деточек дал – о том впереди речь. Никандр Иванович председателем дворянского собрания становится, но старые раны не заживают, обескровливают, покидает он молодую жену с двумя детьми – Сергием и Аделаидой и умирает вскоре. По нынешнему сказать – в полном расцвете возраста еще. Могила его утеряна, где то в городе Керенске, который при Советской власти стал селом Вадинском, а вот Ольга Ивановна, прабабушка наша, пережила его более чем на полвека, отнюдь несладкой народной жизни и похоронена в г.Электростали. Как она там оказалась? А речь впереди…

некролог в Керенской газете

Список гг. офицерам, раненым и убитым в делах с японцами
1-3 октября 1904 года
216 пех. Инсарского полка. ... Ранены капитаны: Белорусов (Никандр Иванович)...