В Волгограде простятся с генерал-лейтенантом Львом Мячиным
16.04.2013 18:06
Ушел из жизни генерал-лейтенант Лев Семенович Мячин, координатор групп генералов-инспекторов в Волгоградской области, председатель некоммерческого Фонда «Ветеран Волгоградской области», председатель Совета стариков станичного казачьего общества «Станица Пластунская», заместитель председателя движения «За казачий Дон».
Лев Мячин родился 27 мая в 1939 году в Пензенской области.
После окончания Ташкентского Высшего общевойскового командного училища им. Ленина, которое окончил с отличием, служил командиром горно-стрелкового взвода в Новороссийске. После служба в Венгрии, в Дальневосточном военном округе старшим офицером связи корпуса, затем помощником начальника оперативного отделения штаба корпуса.
Военную Академию им. Фрунзе также закончил с отличием. Был направлен на Украину: являлся командиром мотострелкового батальона, начальником штаба полка, командиром полка, начальником штаба дивизии, командиром дивизии.
С 1984 по 1986 год служил в Афганистане в качестве военного советника командира 3-го армейского корпуса, после чего был назначен начальником штаба корпуса в Волгограде. Затем вновь служба на Дальнем Востоке, потом в Эфиопии, где он являлся старшим коллектива военных советников при 3-й революционной армии, в Афганистане - в качестве начальника штаба Аппарата Главного военного советника.
Награжден орденами Красного Знамени, Красной Звезды, «За службу Родине», орденами и медалями Демократической Республики Афганистан и Республики Афганистан, был дважды ранен.
Всю свою жизнь этот человек посвятил служению Родине. Опытный военачальник, он оказывал помощь в подготовке и проведении сборов и учений, принимал участие в проведении инспекторских проверок в воинских частях. Последние годы много внимания уделял работе с молодежью.
Прощание с генерал-лейтенантом Львом Мячиным состоится  17 апреля 2013 года, в Доме офицеров с 10:00 – до 12:00.
Похоронят Льва Семеновича рядом с женой на Дзержинском (Моторном) кладбище [Волгограда].

Записки генерала афганской войны
Памяти Льва Семёновича Мячина посвящается
Сорок дней как нет с нами активного участника войны в Афганистане генерал-лейтенанта Льва Мячина.
Написал - 40 дней, а сам подумал: был ли он православным верующим? Скорее нет, чем да. С другой стороны, он жил, служил, вёл себя как православный, как настоящий русский мужик.
Родился в Пензенской области, в военное училище пошёл не со школьной скамьи, а после срочной службы. Стало быть, защитником отечества стал осознанно. Высокий, красивый, статный офицер, как мне показалось, был честен и прям, но не настолько, чтобы быть парнем-рубахой до конца. Он чувствовал собеседника, улавливал, когда можно раскрыть то, чего не положено знать всем, понимал, в каких темах надо быть дипломатом. Лев Семёнович любил точность в изложении событий, особенно по военной тематике, о жизни армии, иронизировал, но не цинично, над поведением многих политиков первой величины.
Давайте сегодня заглянем в мою записную книжку, частично сохранившую выводы генерала по непонятной для многих войне, впоследствии некоторыми умами считавшейся ошибкой политического руководства СССР. Даже звучали обобщения о пораженческих нотках в Советской Армии, чуть ли не психический сдвиг – «афганский синдром».
- Так стоило ли нам вводить войска в Афганистан? - спросил я лет десять назад Льва Семёновича.
- Однозначного ответа я сегодня не дам. Предполагаю, что и многие авторитетные лица также, поскольку слишком многое смешалось воедино. Вспомните, оба наши государства и народы десятилетия жили в дружбе, у нас никогда не было претензий друг к другу, не было военных конфликтов. Я жил среди офицеров и солдат афганской армии, постоянно контактировал с политическими лидерами, старейшинами племён, потому убеждён, что добрая память о людях нашей страны и государственной политике у народов Афганистана сохранилась до сих пор. Ввод советских войск был необходим и оправдан... до определённой степени.
- Ограниченный контингент советских войск вводился в Афганистан под лозунгом помощи дружественной стране, - продолжил генерал, - задача коренных политических и социальных преобразований с помощью нашей армии не ставилась. Основным мотивом было – остановить геноцид афганских народов, развёрнутый режимом Амина. К моменту ввода войск исход населения страны в Пакистан принял массовый характер. Целенаправленно преследовались интеллигенция, священнослужители, богатые торговцы, прогрессивные офицеры армии. В их числе оказался и мой подопечный – Афзаль Луддин, в своё время закончивший Рязанское десантное училище. По возвращении из СССР он служил уже на должности начальника штаба полка, был арестован и брошен в тюрьму. Такова была судьба многих, кто учился в нашей стране.
Обезлюдили густонаселённые районы, преследовались целые племена. С этой целью правительственные войска использовали авиацию, танки, артиллерию. Вообще-то преследования начались ещё при Тараки и усилились при Амине. Об этом хорошо знали руководители СССР.
После смещения Амина афганское руководство, ставившее целью стабилизировать внутреннюю обстановку в стране, обратилось к нам с просьбой оказать помощь.
Направленные в Афганистан советские соединения определялись как «ограниченный контингент». И это не игра слов: задачи наших военных были действительно ограничены близкими и очень конкретными целями – взять под контроль важные административные центры и расположенные в них воинские части прежней армии; установить контроль над важнейшими коммуникациями и аэродромами; не допустить стихийного или спровоцированного сторонниками Амина перевода ситуации в гражданскую войну.
Задач прямого участия в военных действиях нашим войскам не ставилось.
Но тогда же, не для печати, генерал заметил, что ошибкой стало агрессивное поведение некоторых членов политбюро ЦК КПСС, очень хотевших побряцать оружием. Всё можно было решить мирным путём.
И мы проиграли Афган, под боком имеем кого?...
(Продолжение следует).

Лев Мячин (справа выглядывает из люка) со своей командой

уезд Санд-Карем, перевал Нарай. Здесь находился гарнизон советских советников

Лев Мячин и афганские офицеры осматривают трофейное оружие, главным образом, американское.

Льва Мячина прочили в министры обороны, а он попал на войну
Записки генерала афганской войны. (Продолжение)
Лев Семёнович последние годы жил в Волгограде. Его часто видели среди бывших сослуживцев-афганцев, дружбой с ним гордились запасные и отставные офицеры всех родов войск, поскольку он был в теме, свои мысли высказывал честно и открыто.
Владел генерал и «крепким» словом, не отрицал и крепкие напитки, но всегда знал меру.
После кардинальной перестройки политической системы страны многие бывшие военные перешли в ряды предпринимателей, чаще всего, среднего бизнеса.
К ним в подвалы и полуподвалы часто заглядывал в гости и наш генерал. Как мне показалось, ему хотелось живого и полезного дела, но, скорее всего, так и не нашёл – это видно было по его грустным глазам и отнекиваниям, когда его спрашивали: ну, как дела?
А ведь ещё недавно он был нужен стране, его талант ценили. Поговаривали, что прочили на министра обороны СССР, но перешёл дорогу ельцинист Павел Грачёв. Теоретическую военную подготовку он имел приличную – после училища закончил академию им. Фрунзе. Практическую - вдосталь навоевался, и не только в горах Афганистана. Побывал он в одной из стран, которую мне так и не назвал. Заметил лишь, что пока рано те события афишировать.
- В Афган попал я не мальчишкой, - читаю записи воспоминаний Льва Семёновича, - мне было 44 года, командовал дивизией, носил на плечах генерал-майорские погоны. Не скрою, передо мной открывалась перспектива роста, дорога в академию Генерального Штаба, но Афганистан многое притормозил в личной судьбе и военной карьере: пока воевал, успел состариться для академии. Кроме того, мои личные оценки тех событий отличались от выдаваемых нашим политическим руководством в Кабуле – это и вызывало нервозность ко мне.
- В феврале 1984 года меня назначили советником при командире 3-го армейского корпуса и начальником советнического коллектива из 120 офицеров, работавших в дивизиях и полках этого соединения. По условиям дислокации и боевым возможностям корпус контролировал обстановку и осуществлял, при необходимости, боевые действия, в основном, на территории пуштунских племён, примыкающей к границе с Пакистаном.
Советники должны были помочь руководству Афганистана создать современную армию - изменить структуру руководства вооружённых сил с учётом сложившихся требований и особенностей театра военных действий; организовать боевую подготовку формируемых частей и их штабов к самостоятельным при необходимости сражениям.
Несмотря на языковой барьер, незнание местных обычаев, наши офицеры довольно быстро находили рабочий контакт. Что помогало? Глубокие познания военного дела и наш образ жизни, с искренним желанием помочь ближнему своему, бескорыстие и щедрость. Все эти качества были знакомы афганцам, сформированные многолетней дружбой двух стран. Нам верили так же, как и нашим предшественникам.
Реальные результаты отчётливо просматривались на примере тесного взаимодействия и понимания между бойцами 56-й отдельной десантно-штурмовой бригадой (нынче расквартированной в Камышине) и 12 афганской пехотной дивизией, сражавшихся бок о бок во время боевых действий с противником.
Однажды штаб 56-й бригады, высадившийся вместе с батальоном в качестве тактического воздушного десанта, был отрезан и подвергся неистовым атакам мятежников. На помощь пришёл 67-й пехотный полк афганцев, деблокировавший штаб советской бригады.
О каше солдатской
В одном из походов в провинцию Логар штаб 3-го афганского корпуса расположился в кишлаке Бараки. Там же стоял советский батальон из 56-й бригады. Среди них было немало моих земляков из Пензенской области. Десантники – крепкие, тренированные парни. Никаких жалоб. А вот консервы, кто-то пророптал, нам уже надоели! Я тут же взял с собой двух сержантов, и отправился к командиру афганского корпуса – тоже десантника. Тот всё понял, и пока мы беседовали на улице, афганские солдаты освежили пару баранов для советских десантников.
Афганцы надёжность наших частей ценили, дружбой дорожили.
Несмотря на противоречивость тех событий, я считаю достойным содержанием своей жизни, что я был там. И горжусь этим!

поход в (Лунен?), 1985 г. Обед, в пустыне. Справа генерал Лев Мячин

Асеф Делавар, 1984 г.Командир 12-й пехотной дивизии. В 1988-2001 г. начальник генштаба армии республики Афганистан, генерал армии.

Свадьба по-русско-афгански. Жених – прапорщик 56-й бригады. Невеста — служащая продавец в солдатском магазине. По подсказке советников свадьба организована на территории племени Черчеда, с соблюдением некоторых национальных ритуалов. Например, первый тост произнёс старейшина племени. На снимке молодых поздравляет командир полка племени гардези провинции Пактика. На переднем плане замначальника политотдела 3-го корпуса, впоследствии Герой республики Афганистан.

«Мы ушли, выполнив свой долг»
Недавно ушёл из жизни наш славный земляк, которого многие офицеры называли человеком-легендой, - генерал-лейтенант Лев Семёнович Мячин.
В биографии отважного офицера были служба на Дальнем Востоке и в Эфиопии, в Новороссийске и Венгрии. Но особой страницей его военной судьбы стала служба в Афганистане.
Лев Семёнович родился в Пензенской области. Отслужив срочную службу в армии, поступил в Ташкентское Высшее общевойсковое командное училище имени Ленина,  окончил его с отличием, был назначен командиром горно-стрелкового взвода в Новороссийске. После была служба в Венгрии, затем в Дальневосточном военном округе старшим офицером связи корпуса, а потом помощником начальника оперативного отделения штаба корпуса. Военную Академию имени Фрунзе Лев Семёнович тоже закончил с отличием. И после этого его направили на Украину, был командиром мотострелкового батальона, начальником штаба полка, командиром полка, начальником штаба дивизии, командиром дивизии.
Карьера складывалась успешно. Ему прочили перевод в столицу, в Министерство обороны. Но судьба распорядилась иначе.
В 1984 году, когда он уже носил звание генерал-майора, его направили служить в Афганистан в качестве военного советника командира 3-го армейского корпуса. В этой должности он возглавил коллектив, состоящий из 120 офицеров, работавших в дивизиях и полках этого соединения на территории, соседствующей с Пакистаном. Корпус контролировал обстановку и осуществлял, при необходимости, боевые действия в основном  на территории пуштунских племён.
На советников была возложена обязанность - помочь руководству Афганистана в создании современной армии, изменить структуру руководства вооружённых сил с учётом сложившихся требований и особенностей театра военных действий; организовать боевую подготовку формируемых частей и их штабов к самостоятельным при необходимости сражениям.
Несмотря на языковый барьер, незнание местных обычаев, Лев Семёнович Мячин вместе со своими сослуживцами сумели найти рабочий контакт с военными чужой страны.
В этом им помогли глубокие познания военного дела, умение завоевать расположение людей, живущих в совсем иных условиях и традициях.
Одним из результатов этой деятельности стало тесное взаимодействие между бойцами нашей, советской, 56-й отдельной десантно-штурмовой бригадой (нынче расквартированной в Камышине) и 12-й афганской пехотной дивизией. В той, афганской войне, во время боевых действий, дивизии сражались бок о бок против общего врага.
И не раз выручали друг друга в самых тяжких ситуациях.
Так, однажды штаб 56-й бригады, высадившийся вместе с батальоном в качестве тактического воздушного десанта, был отрезан и подвергся неистовым атакам мятежников. На помощь пришёл 67-й пехотный полк афганцев, деблокировавший штаб советской бригады. И подобных примеров взаимовыручки было немало.
«Бывало всякое - попадали и в окружение, и под обстрел, находились во вражеском кольце, - делился впоследствии своими воспоминаниями на встречах с волгоградской молодёжью Лев Семёнович Мячин. - Но мы вышли с честью оттуда. Мы не убегали. Американцы бежали из Судана, из Кореи. Мы ушли, выполнив свой долг».
После Афганистана его назначили начальником штаба корпуса в Волгограде. Затем вновь служба на Дальнем Востоке, потом в Эфиопии, где он являлся старшим коллектива военных советников при 3-й революционной армии, снова Афганистан - начальник штаба Аппарата Главного военного советника. За годы службы был награждён орденами Красного Знамени, Красной Звезды, орденами и медалями Демократической Республики Афганистан.
В отставку он вышел в звании генерал-лейтенанта. Вместе с семьёй обосновался в Волгограде. Льва Семёновича часто можно было встретить среди воинов-афганцев. К нему приходили за советом и поддержкой представители афганской общины, обосновавшиеся в Волгограде. 
Опытный военачальник, он оказывал помощь в подготовке и проведении сборов и учений, принимал участие в проведении инспекторских проверок в воинских частях. Последние годы много внимания уделял работе с молодежью.
Похоронен на Дзержинском кладбище Волгограда.
Николай Миронов, воин-интернационалист, участник войны в Афганистане