Коллектив авторов.

ГЕРОИ И ПОДВИГИ. Книга седьмая.

Саратов. Приволжское книжное издательство. Пензенское отделение. 1986.

Ф. Ивашкин.
ВОЗДУШНЫЙ «ОХОТНИК».

   После трехмесячного обучения в запасном авиаполку, где Петр Степанович Редченков проходил подготовку на штурмовиках, он был направлен в распоряжение командующего ВВС Воронежского фронта. Надеялся получить новенький Ил-2. Но начальник штаба ВВС фронта, просмотрев летную книжку старшего лейтенанта, сказал:
   — Поезжайте в полк ночных бомбардировщиков. Там очень нужны умелые пилоты.
   — Как же так? — заметил немного растерявшийся Петр Степанович. — Переучивался летать на штурмовиках, а теперь снова на По-2?
   — Надо, товарищ Редченков. У вас опыт большой, и боевые задания будут не из легких,
   Петр Степанович давно слышал об использовании По-2 для ночных полетов и бомбардировки с низких высот передовых позиций противника. Самому же делать этого не приходилось.
   Получив предписание, он выехал разыскивать свой полк. Правда, на первых порах занимался, как он считал, «черновой работой»: назначили его в эскадрилью, которая летала не на бомбежку врага, а на переброску различных грузов нашим частям пехоты, отрезанным распутицей от тыловых баз. Дело действительно было нелегким: ежедневно совершал несколько рейсов к передовой и сбрасывал в мешках и контейнерах боеприпасы и продовольствие, вооружение и медикаменты. Так продолжалось почти месяц, пока не подсохли дороги, и грузы стали переправлять на автомашинах.
   «Небесные тихоходы» были совсем не защищены ни от атак вражеских истребителей, ни от обычных винтовок. Их сбивали, если повреждали мотор или пуля поражала пилота. Однажды и Редченков попал под огонь фашистов, залетев в тумане на их передовую позицию, но благополучно выполнил задание и довел самолет до своего аэродрома. Вылез из кабины, осмотрел фюзеляж и ахнул: все было изрешечено пробоинами. Механики за сутки еле починили машину. Они несказанно удивлялись:
   — Повезло вам, Петр Степанович. Как только пуля вас не задела! Смотрите, сколько дыр в кабине!
   Командир полка узнал о том, что Редченков имеет богатый опыт полетов на По-2. Еще в Новосибирском аэроклубе Петр обучал ребят на знаменитых У-2 (их потом переименовали по фамилии конструктора Поликарпова). Вызвав пилота к себе, он сказал:
   — Немцы ночью широко используют прожекторы, ослепляя ими наших летчиков и не давая возможности прицельно бомбить. Есть задумка — уничтожить прожекторы еще до подхода советских самолетов. Как вы смотрите на это?
   — Надо попробовать.
   — Вот сегодня и попытайтесь «поохотиться». Если что-то выйдет из нашей затеи, будем продолжать такую тактику и дальше, — заметил комполка.
   В первые же сумерки Петру Степановичу удалось «погасить» за один вылет сразу два прожектора, установленных у моста через речку, на дороге, ведущей, к передовой противника. Удачно сбросил он небольшие бомбочки. Следом налетели По-2 и разбили мост. В следующую ночь Редченков уничтожил еще один прожектор у железнодорожной станции. Когда на боевом счету Петра Степановича было более десятка прожекторов, все поняли: дело стоящее. По его примеру на «охоту» стали посылать и других пилотов. Позже опыт полка командование ВВС распространило по всем авиачастям, а Редченкову командующий ВВС Воронежского фронта объявил в приказе благодарность.
   «Охота» за прожекторами противника особенно массовый характер приняла во время боев на Курской дуге. Гитлеровцы, готовя контрудар, подтянули в район Орла и Курска много зенитной артиллерии и специальные прожекторные части.
   Тактика по уничтожению прожекторов, которую выработал Редченков, была вроде бы и простой, и в то же время рискованной. Петр понял: немцы, заслышав в небе шум моторов, тут же включали установки. Пока их зенитчики наводили орудия, Редченков успевал сбрасывать бомбочки с низкой высоты на прожектор. Надо лишь выбрать момент, чтобы не попасть под огонь орудий и зенитных пулеметов. И главное — привыкнуть заходить на лучевой свет, который до рези в глазах ослеплял пилота. Неопытный летчик мог потерпеть катастрофу. Редченков после первых налетов даже додумался надевать темные очки.
   Вскоре Петра Степановича назначили командиром эвена ночных бомбардировщиков. Умело пилотируя и быстро ориентируясь в обстановке, он со своими соколами постоянно бомбил важные объекты противника и не потерял ни одного самолета. По три-четыре вылета за ночь, конечно, изматывали пилотов. Зато Редченков и его боевые товарищи оставались довольны — они чувствовали силу собственных ударов по врагу.
   Опыт помогал Петру Степановичу и в том, что он всегда точно выводил звено на цель. Когда фашисты, определив полет «небесных тихоходов» затихали для дезориентирования пилотов, было трудно отыскать нужные объекты. Редченков же умел точно делать это по признакам, известным только ему. Он учил пилотов и выводу самолетов из атаки:
  — Сбросил бомбы и выполняй противозенитный маневр. Вовремя уйти с места бомбежки — тоже искусство!
   При полетах в составе эскадрильи Петр брал на себя и задачу уничтожения прожекторов. Пилоты были ему благодарны. Он спасал их от ослепления, мешая немцам вести прицельный зенитный огонь.
   «Работа» на По-2 вполне удовлетворяла Редченкова. И все же он не оставлял намерения перейти на Ил-2. Штурмовик более надежная машина, способная нанести урон значительнее, нежели ночной бомбардировщик.
   По-2 Петр знал отлично, совершил на нем много боевых вылетов, уничтожил десятки вражеских прожекторов, поджег несколько мостов, почти 60 железнодорожных вагонов, сотни тонн боеприпасов на складах. За успешные операции в составе авиаполка он получил и первую награду — орден Красной Звезды. Тяга к штурмовой авиации принудила его подать рапорт о переводе на Ил-2.
   В 989-й авиаполк Петр Степанович прибыл в звании капитана и был назначен замкомэска. Первые вылеты Редченкова не приносили ему большого успеха. Но он не падал духом: упорно учился, тренировался и добился своего — стал одним из лучших пилотов и организаторов удачных атак. Вскоре ему доверили командовать эскадрильей.
   Немцы, сосредоточив в районе Балатона крупные силы пехоты, танков и авиации, обороняли этот участок фронта и часто переходили в контратаки. Они считали, что «тигры» смогут обеспечить им превосходство в бою. И действительно, на первых порах малокалиберная противотанковая артиллерия часто была беспомощной бороться с ними. Лобовая броня оказалась неуязвимой. На выручку пришли краснозвездные «илы».
   Когда в прорыв одного из участков фронта устремились конники 5-го гвардейского корпуса, они неожиданно были окружены неприятельской танковой армией, оснащенной «тиграми» и самоходными орудиями «фердинанд». Обстановка сложилась не в пользу кавалеристов. На их выручку бросились самолеты Ил-2 из состава 989-го Черновицкого полка. Следовало ударами с воздуха пробить брешь в кольце окружения и облегчить выход остатков конного корпуса к линии фронта.
   Эскадрилье Петра поручили расчистить от зенитно-артиллерийского огня путь штурмовикам, предназначеным для атак против танков. Девять «илов» под командованием майора Редченкова сразу уничтожили три батареи и помогли остальным самолетам почти без помех разгромить колонну вражеских танков. При повторном налете эскадрилья решительно обрушилась на «тигров». Авиаполк выполнил свою задачу: казаки вырвались из окружения.
   И тем не менее бой с танками продолжался. Хваленые гитлеровские «тигры» оставляли позицию за позицией.
   Петру Степановичу помог опыт воздушного «охотника». Он изменил тактику атак на танки: вместо штурмовки их всей эскадрильей применил одиночные налеты, что принесло ощутимые результаты. Если при общей атаке самолеты выводили из строя два-три танка и нельзя было точно определить «авторов» свершенного, то при одиночном способе успех становился яснее и эффективнее.
   За двое суток эскадрилья Редченкова уничтожила или подожгла более 20 «тигров» и не имела потерь. На третий же день «илов» встретил плотный огонь зениток и пулеметов. Разрывы снарядов помешали прицельному бомбометанию, и Петр Степанович скомандовал:
   — Атаковать батареи «эрэсами»!
   Самолеты с полного снижения выпустили залпами «эрэсы», ударили из пушек и пулеметов. И снова команда Редченкова:
   — Заходить на танки!
   Разворот. Бомбы накрыли «тигров», и три чудовища запылали. Боеприпасы кончались. Штурмовики на большой скорости вышли от цели, взяли курс на свой аэродром. И вдруг появились «мессеры». Воспользовавшись облачностью, они атаковали «Ильюшиных» сверху. Петр, оценив обстановку, приказал:
   — Идти на снижение!
   Самолеты Редченкова, войдя в пике, начали отклоняться от истребителей, которые не пытались приближаться и вели стрельбу с дальних дистанций. Затем «мессеры» отстали, ибо появились наши истребители, посланные на выручку штурмовиков. Все краснозвездные машины вернулись на свою базу, хотя многие пришлось потом ремонтировать.
   После основательного разгрома вражеской танковой армии в полк прибыл командир штурмового авиакорпуса генерал-лейтенант Толстяков. Комполка представил ему отличившихся пилотов и в их числе Петра Степановича. Наибольшее количество танков уничтожили и повредили летчики эскадрильи Редченкова. Генерал приказал представить всех к награждению орденами.
   Через несколько дней неожиданно в часть приехал командующий 3-м Украинским франтом Маршал Советского Союза Федор Иванович Толбухин. На аэродроме выстроили весь личный состав полка, и маршал стал вручать награды. Петр Степанович получил орден Александра Невского. Тепло поздравив Редченкова, Толбухин, словно заглядывая вперед, сказал ему шутливо:
   — Надеюсь, товарищ майор, вы и Героя заслужите. Воюете отлично! Молодец!
   — Стараюсь, товарищ Маршал Советского Союза! — ответил Петр Степанович.
   Советские войска продолжали крушить оборону врага в направлении на Балатон. Завязывались воздушные бои, хотя чувствовалось: немецкая авиация выдыхалась. Командование полка укрупнило группы, и вместо 6—9 машин в один полет стали направлять 10—12. В некоторые дни Петру Степановичу приходилось совершать по три-четыре боевых вылета. Однажды он простудился. Об этом узнал командир полка, запретив Редченкову подниматься в небо. Майор подчинился.
   И надо же так случиться: пока Петр поправлял свое здоровье, эскадрилья вернулась без одного штурмовика. Он был подбит зенитками и упал в расположении противника. Расстроился комэска, погоревал о погибшем друге. Хотя врачи и не сбили температуру у больного, в тот же день Редченков взлетел на очередное задание. «Самоволка» обернулась для него выговором, но одновременно появился приказ командира полка о вынесении майору благодарности за решительность в бою и за личное уничтожение склада с бензином на вражеском аэродроме. Человек с юмором, Петр Степанович пошутил среди друзей:
   — Надо же: награждали орденами, выносили благодарности. А тут сразу два приказа — один с выговором, другой с благодарностью. Такого в моей жизни еще не было.
   — Теперь, Петр Степанович, жди и третий, — заметил кто-то из пилотов.
   — О чем?
   — О награждении орденом.
   — Этого надо заслужить.
   Через три дня эскадрилья Редченкова совершила очередной налет на тылы противника, где воздушная разведка отметила скопление живой силы и техники. Петр Степанович лично уничтожил танк, два бронетранспортера и пулеметным огнем рассеял колонну пехоты. Десятка штурмовиков вывела из строя три «тигра», один «фердинанд», пять бронетранспортеров, подавила зенитную батарею и подожгла цистерну с горючим.
   При разборе боевого вылета с офицерами штаба и подразделений комполка, обращаясь к Петру Степановичу, дружески заметил:
   — Придется выговор за «самоволку» снимать с тебя.
   — Смотрите, — ответил майор. — Я не против иметь в личном деле поменьше выговоров.
   Спустя несколько дней Редченкову и пилотам его эскадрильи вручили боевые награды. Петр Степанович был удостоен ордена Красного Знамени. К тому времени в его летной книжке оказалось зафиксированным более 100 боевых вылетов только на штурмовиках. Правда, первый «Ильюшин», на котором он начал летать еще в Польше, был списан из-за сильных повреждений в районе местечка Тат.
   Разведка стрелкового корпуса установила, что у этого населенного пункта скопилась большая группа немецких танков, много пехотинцев на бронетранспортерах и грузовых автомашинах. По всему было видно — гитлеровцы готовят контрудар. Командованию штурмового авиаполка дали задание сорвать планы противника. Поручили это сделать эскадрилье Редченкова, и он повел самолеты в район Тата. Петр Степанович первым устремился в атаку на «тигров», за ним пошли и остальные штурмовики. Было уничтожено 12 танков, около десятка бронетранспортеров и несколько грузовиков. Враг подбросил подкрепление, но наши войска ввели в бой новые силы и смяли фашистов.
   При повторном налете Петр Степанович атаковал зенитную батарею и вдруг попал под сильный прицельный огонь: один снаряд угодил в крыло штурмовика, второй отбил часть стабилизатора, третий разорвался так близко, что осколком повредил мотор. И все же Редченков успел сбросить на цель бомбы, выпустить «эрэсы». Затем вывел машину из боя и кое-как долетел до своего аэродрома. Самолет был сильно поврежден. Инженеры полка не решились его ремонтировать и отправили на восстановление в тыловые мастерские. Сам же Редченков на пару дней оглох от близкого взрыва снаряда. Вскоре в полк доставили несколько новых штурмовиков, и майор начал летать на другом. Вспоминая о прошедших схватках, он говорил друзьям:
   — Везучий я. Пока жив и здоров, хотя попадал во всякие переделки.
   За боевые подвиги Петр Степанович был удостоен ордена Красной Звезды. Потом прибавились другие награды, говорящие о героизме и мужестве нашего земляка — уроженца села Черенцовка Каменского района.
   На фронт Редченков попал в конце 1942 года, когда ему шел 37-й год. Среди пилотов он оказался самым старым по возрасту, и молодежь ласково называла его «дедом». Невысокого роста, с ладной атлетической фигурой, всегда опрятный, выдержанный в общении с другими, Петр Степанович был словоохотливым собеседником, обладал юмором. Редченков уже имел немалый жизненный опыт, являлся первоклассным пилотом и добрым наставником. Он прекрасно летал, отлично знал боевую технику.
   Рано оставшись сиротой, Петя воспитывался у родственников, батрачил у кулаков, затем трудился путевым рабочим на «железке». В 1927 году был призван в РККА и служил в войсках ОГПУ. В армии вступил в комсомол, занимался общественной работой, являлся отличником боевой и политической подготовки.
    Когда IX съезд ВЛКСМ принял решение взять шефство над Военно-Воздушными Силами Красной Армии, Петр подал заявление, и его направили на учебу в Луганскую школу военных летчиков. Он успешно окончил ее и был откомандирован в Тушинскую Центральную школу инструкторов-пилотов. Полностью пройдя курс, в 1934 году получил назначение в Новосибирский аэроклуб Осоавиахима. Почти до конца 1942 года Редченков занимал должность инструктора, командира звена, отряда, начальника учебной части и боевой подготовки.
   В начале Великой Отечественной аэроклуб получил задание готовить из юношей летчиков для военной авиации. Дни и ночи Петр Степанович проводил в учебных классах, на аэродроме, уставал, зато был доволен: его питомцы отправлялись на переподготовку и затем на фронт. Завидовал своим воспитанникам, сам хотел быть в их рядах, да только Редченкова на борьбу с фашистами не отпускали. Лишь в конце 1942 года его мечта сбылась.
   ...В марте 1945-го после упорных и кровопролитных оборонительных боев в районе озера Балатон войска 2-го и 3-го Украинских фронтов перешли в наступление против группы армий «Центр» и соединений венгерских сателлитов Гитлера. Одновременно начались операции по борьбе с оккупантами, обосновавшимися в Югославии. На советских авиаторов была возложена задача по разгрому группировок противника и его баз в тылу. 989-й штурмовой Черновицкий авиаполк, в котором проходил службу Петр Степанович, приступил к действиям в районе озера Балатон и чуть позже на Венском направлении.
   15 марта эскадрилья Редченкова совершила пять боевых вылетов, потеряв лишь один самолет. По уточненным данным, она уничтожила почти 20 танков, 3 зенитно-артиллерийские батареи, 2 крупных склада боеприпасов и подожгла десятки вагонов с грузами на железнодорожных станциях. На другой день штурмовики Редченкова поддерживали наземные части, расчищая путь своим танкам и пехоте. Самолеты эскадрильи совершили около десяти боевых вылетов, атакуя в основном огневые точки гитлеровцев на их оборонительных рубежах.
   17 марта эскадрилья совершила массированный удар гю укреплениям врага, следом по дотам и дзотам открыли огонь гаубицы, и только после этого наши танки смогли преодолеть оборону немцев и развить наступление на запад.
   Сражаясь в районе озера Балатон, эскадрилья Редченкова отличилась непрерывными штурмовками вражеских позиций и тылов, помогая советским мотомеханизированным частям в их стремительном наступлении на Вену и на Белград.
   За боевые заслуги Петр Степанович был награжден орденами Отечественной войны I и II степеней, которые ему вручили буквально в течение четырех дней. В то же самое время командование 10-го штурмового Одесского авиационного корпуса представило П. С. Редченкова к присвоению звания Героя Советского Союза, о чем он узнал только летом, когда в дивизионной газете был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР от 29 июня 1945 года.
   В представлении за подписью Маршала Советского Союза Ф.И. Толбухина говорилось:
   «...Являясь ведущим групп от 6 до 11 самолетов, майор П.С. Редченков, несмотря на сложные метеорологические условия, всегда группу выводил точно на цель в расположение противника, грамотно управляя подчиненными, уничтожая живую силу и технику противника.
   Произвел на самолете По-2 и на самолете Ил-2 100 успешных боевых вылетов, в ходе которых им было сброшено 10800 килограммов бомбового груза, и пулеметно-пушечным огнем было уничтожено до 20 танков, до 50 автомашин, до 500 солдат и офицеров противника, до 50 повозок, до 10 самолетов и создано 25 пожаров...
   Товарищ П.С. Редченков личным примером отваги и мужества увлекает своих подчиненных на беспощадное уничтожение ненавистного врага — гитлеровских захватчиков...».
   Пока представление к званию Героя Советского Союза шло в Москву, Петр Степанович продолжал наносить фашистам, венгерским хортистам и югославским усташам мощные воздушные удары. Возросло количество боевых вылетов, уничтоженной техники и живой силы. Были и критические моменты, особенно на подступах к Вене.
   Вызвал его к себе командир полка, познакомил с обстановкой и, показав на один из квадратов карты, сказал:
   — Здесь у немцев создан сильный узел обороны: много дотов и дзотов, пулеметных гнезд. Армейское командование сообщило: фашисты даже врыли в землю «тигры» и «фердинанды». Попытка уничтожить их артиллерией и минометами успеха не принесла. Просят помочь.
   — Когда прикажете вылетать? — спросил Редченков.
   — Через полчаса. Учти одно — атаку начинать по сигналу пехоты. Три зеленые ракеты. Дело в том, что узел обороны противника уже обложен нашими частями с востока и юга. Как бы не проутюжить своих. Постарайся бить с низких высот. Выделю еще пятерку «илов».
   Редченков вместе с начальником штаба полка и представителем армейской части до детали уточнили цели, и Петр Степанович дал команду авиатехникам готовить машины к вылету.
   Штурмовики взмыли в воздух. Вот уже близко передовая линия фронта. Редченков старался не пропустить сигналов ракет. Немцы огня не открывали. И вдруг засверкали в небе три зеленые ракеты.
   Редченков пошел на скольжение, за ним ринулись и остальные. У гитлеровцев не выдержали нервы: открыли стрельбу пушки и пулеметы. Строй самолетов мгновенно рассыпался, снаряды взрывались между ними, разноцветные трассирующие пули проносились рядом. Но летчики не свернули с курса. Редченков сбросил бомбы, развернулся и ударил «эрэсами» по зенитной батарее. Через мияуту-две весь узел обороны потонул в пламени и дыму. Как-никак, а 12 штурмовиков разом бросили на врага более полсотни «соток» и выпустили вдобавок по нескольку мощных «эрэсов».
   По возвращении самолетов на аэродром из штаба стрелковой дивизии позвонили:
   — Молодцы ваши летчики! Здорово поработали! Однако не мешало бы и повторить для верности...
   Пополнив боеприпасы, штурмовики снова устремились на тот же объект. Теперь немцы до прихода «илов» к цели открыли зенитный огонь. И опять летчики не дрогнули, продолжая операцию. Внизу запылала техника. По сигналу Редченкова штурмовики из пушек и пулеметов обстреляли колонну автомашин, спешившую к линии фронта. Не медля, майор подал команду:
   — Сбор! Сбор!
   Самолеты потянулись за ним, набирая высоту и направляясь в сторону своего аэродрома. С задания вернулись все. Лишь три штурмовика пришлось ремонтировать: вражеские зенитчики метко били по ним. Один из пилотов получил тяжелое ранение в плечо осколком снаряда, хотя машину посадил благополучно.
   Превосходство советской авиации в боях под Веной было очевидным. Гитлеровское командование усилило оборонительные рубежи и узлы сопротивления, железнодорожные станции и склады зенитными средствами. Это затруднило полеты советских пилотов. Появились потери и в штурмовом полку. Даже Редченков получил осколочное ранение.
   Вскоре наши войска взяли Вену, очистили от врага другие города Венгрии, Югославии и Австрии. Пал Берлин. Первыми в авиаполку о низвержении фашистского логова узнали связисты. Они же первыми вывесили красный флаг над штабом части и первыми, ворвавшись в помещение полевой столовой, закричали:
   — Победа! Победа! Ура!!!
   Весть мигом облетела все подразделения. Началось столпотворение, в небо взлетали разноцветные ракеты, открылась стрельба из пистолетов и автоматов, люди обнимались и целовались.
   В конце мая прибыло пополнение — новые штурмовики Ил-10, и их облет поручили Петру Степановичу, который очень неохотно расстался со своим «горбачом».
   В 1946 году Редченкова перевели в систему ДОСААФ, и он уехал в Новосибирск. Там Петр Степанович работал начальником подготовки, начальником аэроклуба. В связи с болезнью был вынужден перейти на должность начальника учебной части. И, уйдя в отставку, он не сидел сложа руки: консультировал инструкторский состав аэроклуба, читал лекции, проводил беседы, встречался с молодежью промышленных предприятий и учебных заведений.
    Умер Петр Степанович Редченков в Новосибирске в 1960 году.